ИВАН МАКАРОВ

Темным воздухом тихо дышу.
Поздно вечером из дому вышел...
Как лягушечий хор опишу
Для того, кто ни разу не слышал?

Что-то там выкликают они?
Надувными щеками качают...
«Два — не два...» — начинают одни.
«Два! Два! Два!..» — дружный хор отвечает.

Водяное, болотное «Ква»
Над забытой деревней Заречье.
Хор ночной: между «два» и «не два»
Нерешенное противоречье.

Или так создаются миры? —
В забытьи камыша и осоки —
«Два — не два...» — на соцветья икры
«Два! Два! Два!..» — выпадают молоки.

Среди всевозможных удач,
Глухой и немой, как крамола,
Катается кожаный мяч
По чистому полю футбола.

Бегущие, как на пожар,
По белому свету кругами,
Толкают испытанный шар
Ботинками и сапогами.

Скрывая ненужную дрожь,
Он смотрится в темные лужи,
Он знает, на что он похож,
Усталый и серый снаружи.

Большая чужая семья
Из кремния и углерода,
Кругом холодна, как змея,
Живет неживая природа.

Мелькают начала начал:
Милиция, баня, аптека.
Летает по свету кочан
С капустным лицом человека.

Он жив, он страдает, смотри —
Усталый, больной, одинокий,
И воздух ему изнутри
Надул сумасшедшие щеки.

И, длинный, как путь на Восток,
Дрожащий, как хвост эшелона,
Гуляет судейский свисток
Над пыльной травой стадиона.