ИСПОВЕДАНИЕ ЖЕМАНИХИ ПОСЛАНИЕ К СОЧИНИТЕЛЮ «БЫЛЕЙ И НЕБЫЛИЦ»
О ты, писатель былей, небылиц, Который милым, легким слогом Кружишь моих по моде мне сестриц! Клянусь по чести, перед богом, Что я весьма довольна тем... О! если б в сердце ты моем Увидел всё, что происходит, Когда твой лист ко мне приходит, Ты тем бы сам доволен был... По чести, мне ты ужесть мил!.. В тебе, как в зеркале, себя увидишь И в тот же час возненавидишь Свою минувшу блажь... Courage, mon coeur, courage![1] Уж ты меня и очень поисправил. Я чаю, ты того никак не ожидал? Подумай, муж мой мне не так несносен стал; По чести, он меня не менее забавил, Не менее вчера увеселил, Как попугай, которым подарил Меня... да полно, ты не знаешь, Из чьих мне рук достался попугай; А если понимаешь, Пожалуй, не болтай... То всё уже теперь, hélas![2] проходит, Что нас с ума приятно сводит; И я любви сказала: bon voyage![3] Ведь надобно и о душе помыслить... Когда еще я тот имела avantage,[4] Что лет себе могла поменьше счислить, Не знала, есть ли у меня душа, Безделкой той себя нимало не круша, Ее в себе никак не примечала. Чтоб душу получить, в Париже побывала
И там моей в прибавок красоте Имела я petite santé.[1] Перед дюшессами прелестно приседала И дюкам не спускала; И словом, там пред всеми показала, Любя моих гражданок честь, Что женщины в России есть... Но душу дорого иметь в Париже; Тем боле, у кого муж прост или benêt; [2] Попасться с ним в беду всего нам ближе И виноватой быть в его вине... Подумай, радость, напоследок Не знал он, где louis[3] сыскать; En bourgeois[4] меня он начал трактовать И, вид приняв угрюм и едок, По-русски мне оказал: «У нас ведь много деток»... В какой тогда пришла я rage![5] Хотела мстить ему, и... правда... отомстила... Однако скоро он свою поправил блажь, И я louis довольно получила, Чем я menus plaisirs[6] немного заплатила... Нет хуже, если муж неловкий человек. Послышу, нам грозят уже au Fort l'evêque. [7] Что ж вышло мне из этакой напасти? Посмейся ты со мной моей шутливой части. Мой муж отправился назад, Надежду на свою родню имея; А я, как будто бы галантерея, Осталася в заклад... Почувствовала я тогда себе всю цену. В Париже быть en gage,[8] то значит что-нибудь... Я думала, что в муже будет путь;
[1] Иметь небольшое здоровьецо значит у щеголих притворяться нездоровой, чтоб в нарядном дезабилье лежать на прекрасной постельке и прельщать приезжающих щеголей.
А он, о, sot![1] тому в замену, Что я во Франции самой Годилась быть в закладе, Хотев увидеться со мной, Оставил красоту мою в накладе И выкупил меня, к смертельной мне досаде... Подумай: в той прекрасной стороне Я вся была в цене, А здесь не ведаю, чего я сто́ю... Как я оставила Париж, Лишенной счастья мне, покою, Ужасный сделался вертиж. Не ведаю, как я перенесла тот coup;[2] И жизни я своей была не рада, Всех бед тому желала старику, Который вытащил меня из-под заклада... Но должно как-нибудь несчастью помогать: Старалась здесь я время убивать Вертижами, игрою И на гостиный двор toujours[3] ездою. Ты слышал, радость, как там ловко приседать И новые конкеты собирать С старинной красотою: Неполный свет, неполна тень Там делают приятный день. Дезабилье — то много помогает. Le grand jour[4] очень прост... A surtout[5] там великий пост Не сух бывает... Но, ах! уж всё прошло теперь; И время всё съедает... Для приседающих оно жестокий зверь... Казаться мне нигде не можно Все так учтиво, осторожно Обходятся со мной, И я одно почтенье только вижу; Почтенья этого я смертно ненавижу,
Которо, издали мне шаркая ногой, Как будто говорит: пора тебе домой. Что делать, право, я не знаю. Я душу прежнюю совсем теряю; А новой нет: на то ведь надобен эспри. Я их уж сотни три Повыше головы перетаскала И ими голову ужасно возвышала; Но здесь avec un gros bon sens [1] указ, Без всякого bon mot[2] шутя над нами, Ужасно головами Унизил нас. И говорят, что cet[3] указ желает, Чтоб был у нас эспри Не hors de la tête[4] — внутри. Вот он-то небылиц чудесных ожидает; Пожалуй, помести ты это меж своих, Которы все на быль походят. Скорее толку я надеюся от них. Нас в чувство остроты heureusement[5] приводят.
Я.Б. Княжнин. Исповедание Жеманихи. Послание к сочинителю «Былей и небылиц» // Княжнин Я.Б. Избранные произведения. Л.: Советский писатель, 1961. С. 646–649. (Библиотека поэта; Большая серия).