Когда Красовского отпряли парки годы, Того Красовского, который в жизни сам Был паркою ума, и мыслей, и свободы, Побрел он на покой к Нелепости во храм. — Кто ты? — кричат ему привратники-святыни. — Яви, чем заслужил признательность богини? Твой чин? твой формуляр? занятья? мастерство? — Я при Голицыне был цензор, — молвил он. И вдруг пред ним чета кладет земной поклон, И двери растворились сами!
Между 1822 и 1824
Воспроизводится по изданию: П.А. Вяземский. Стихотворения. Л., 1958. (Библиотека поэта; Большая серия).