Детство.
Дети и отцы, интрига, заговоры детей, поступление в пансион и проч.
Я <?>, семейство, с детских лет, Москва, всё ему обязано. Рост. Чермак, первый — последний, обвинение во всем. Молчит и угрюм, кормит семью. Все от него зависят. Молчит. Все тяготятся. Та, которую он полюбил (раз поговорила с ним по душе), вышла за его брата. Брат вдруг лишился здоровья. Все на него глядят с трепетом. Он молчит и благодетельствует. Ему, например, дали пощечину. Он не вызвал. В семействе не смеют смеяться. Кончить трагедией.
Накопление богатства.
Зарождающиеся сильные страсти.
Усиление воли и внутренней силы.
Гордость безмерная и борьба с тщеславием.
Проза жизни и страстная вера, беспрерывно ее побеждающая.
«Чтоб все поклонились, а я прощу».
Чтоб ничего не бояться. Жертвы жизнию.
Действие разврата; ужас и холод от него. Желание всех марать.
Поэзия детских лет.
Обучение и первые идеалы.
Тайно выучивается всему.
Один, ко всему приготовиться.
(Всё приготовляется беспрерывно к чему-то; хотя и не знает к чему — и странно — об этом мало заботится к чему, как будто совершенно уверен, что само найдется).
Или рабство, или владычество.
Верует. И только. Неверие в первый раз странным эпизодом и только в монастыре организуется.
Хроменькая. Катя. Брат Миша. Украденные деньги. Претерпел наказание. Бесстрашие. Нива. «Не режь меня, дяденька». Любовь к Куликову. Иоган. Брутилов. Француз Пуго. Ругает Брутилова. Учится. Водолаз, Albert. Шибо. Причащение. Albert в бога не верит. Старички. Любит втайне многое и держит про себя. Его называют извергом и держит себя извергом. NB. Страстное желание удивлять всех неожиданно наглыми выходками? Но не из самолюбия. Наедине. Старички. Песни. «Thérèse-philosophe». Иоган. Брин, Брутилов, брат, Albert. Друзья, и мучает друга, отталкивает. Друг, смирный, добрый и чистый, перед которым он краснеет. Воспитание себя мучениями и накопление денег. Humboldt.
Ему тотчас объявляют, что он им не брат. Сходится с Куликовым. Докторша. Представляется ему в каком-то сиянии. Страстное желание огадиться, опакоститься в ее глазах, а не понравиться. Случилось воровство. Его винят, он не оправдывается, но дело становится ясным. Сведенный брат украл.
Неуважение к окружающим людям, но еще не по рассудку, а единственно по гадливости к ним. Сильная и всегдашняя черта. Много гадливости. Ем виноград. Его бьют и секут за гадливость. Он только заключается в себя и ненавидит еще более. Высокомерное презрение к гонителям и скорость приговоров. Необыкновенная скорость приговоров обозначает сильную страстную исключительность. Начинает чувствовать, что не надо скорых приговоров и что для этого нужно усиление воли.
Начало широкости.
Ложь, mon 1 мушвар.
Аркашка и французские разговоры.
Аркашка, Брутилов и он особняком.
Матушкины дети у Сушара и у Чермака (их гадливость от глупости).
NB. У Сушара только Брутилов и его история; всего две главы. Кончено, что побил Сушара. Начало Albert’а.
Пансион. В доме — несправедливое наказание. Экзамен.
В деревне. Самоотвержение. Катя.
В городе и в пансионе удивляет своим зверством. Lambert. 2
Подвиги — бежать с Катей. Куликов, с ним. Убийство.
Не прощает ничего ложного и фальшивого и бессмысленно, тотчас же пускается бить.
Долго не верил Кате, потом испытывал ее и наконец испугал срамом.
Сила воли — главное себе поставил.
После Куликова идет тотчас же спрашивать о Хроменькой. Тут-то его и поймали.
В деревне Докторша в него влюбляется.
Поймал ее с любовником.
Докторша, Альфонский — характеры.
Ничего авторитетного.
Зародыши сильнейших страстей телесных.
Наклонность к безграничному владычеству и вера непоколебимая в свой авторитет. Горы сдвигать. И рад испытывать свою мощь.
Борьба — вторая природа — но спокойная, не бурливая.
Презирает ложь от своей силы.
У старичков. С стариком чтение Карамзина. Арабские сказки.
О Суворове и проч., о процентах. Оскорбил молодую старуху. «Проси прощения».— «Не хочу». Запирал их. Смерть. Анна и Василиса бежали. Продали Василису. Последнее причащение. Первая исповедь. Гадливость: есть ли бог. Библия и чтение.
NB. Совершенно обратный тип, чем измельчившийся до свинства отпрыск того благородного графского дома, которого изобразил Т<олстой> в «Детстве» и «Отрочестве». Это просто тип из коренника, бессознательно беспокойный собственною типическою своею силою, совершенно непосредственною и не знающею, на чем основаться. Такие типы из коренника бывают часто или Стеньки Разины, или Данилы Филипповичи, или доходят до всей хлыстовщины и скопчества. Это необычайная, для них самих тяжелая непосредственная сила, требующая и ищущая, на чем устояться и что взять в руководство, требующая до страдания спокою от бурь и не могущая пока не буревать до времени успокоения. Он уставляется наконец на Христе, но вся жизнь — буря и беспорядок. (Масса народа живет непосредственно и складно 1, коренником, но — чуть покажется в ней движение, т. е. простое жизненное отправление,— всегда выставляет эти типы). Необъятная сила непосредственная, ищущая спокою, волнующаяся
до страдания и с радостию бросающаяся — во время исканий и странствий — в чудовищные уклонения и эксперименты, до тех пор пока не установится на такой сильной идее, которая вполне пропорциональна их непосредственной животной силе,— идее, которая до того сильна, что может наконец организовать эту силу и успокоить ее до елейной тишины.
Расшиб нарочно зеркало.
Решается молчать и не говорить ни слова.
Св<ятая> мать: «К чему вы из себя выказываете жертву?» (идеальное и странное создание).
Отец Аль<фонски>й. (Речи его сыну и запросы).
Чувство разруш<ения>.
Сладострастие (хочет на этом ждать до денег).
И огромный замысел владычества (непосредств<енность> чувств) сказывается в нем так сильно, что он чувствует себя не в состоянии сам подладиться под этих людей. Сколько надо знать наук (разговаривает с Ванькой).
Сам дивится себе, сам испытывает себя и любит опускаться в бездну.
NB. Бегство с девочкой и разбойник Куликов сейчас по переходе от Сушара к Чермаку. Факт, производящий на него потрясающее действие и несколько сбивший его самого с толку, так что он чувствует естественную необходимость сжаться внутри себя и пообдумать, чтоб на чем-нибудь установиться. (NB. Устанавливается все-таки на деньгах).
О боге пока не думает.
После Куликова он и в семействе и в пансионе как бы смирен (чтоб обдумать и найти себя, установиться).
Но нелюдим и необщителен, молчание кончается через полтора года признанием о Куликове, да и не может быть иначе, помня и зная за собой такой ужас и смотря на всех остальных детей, например, как нечто совершенно себе чуждое и от которого он далеко отлетел в сторону, в худую или хорошую. Кровь иногда его мучает. Но и главное: не одно это уединяет его от всех, а именно мечты о власти и непомерной высоте над всем. (Увлекается чем-нибудь ужасно, «Гамлетом» н<а>прим<ер>; «Жители луны».
NB. Сбивают его с этой высоты науки, поэзия и проч., т. е. в том смысле, что это выше и лучше и что надо, стало быть, чтоб и в этом он был выше и лучше.
ГЛАВНОЕ. Смысл первой части. Колебание, ненасытимость замысла, только готовит себя, но странно уверен, что всё само
придет: <де>ньги разрешают все вопросы, инстинктивное сознание превосходства, власти и силы. Искание точки твердой опоры. Но во всяком случае человек необыкновенный.
Картины (коровы, тигры, лошади и проч.).
Или лучше: ни одна мечта о том, чем быть и к чему он призван, не мешала накоплению богатств.
Но сомнение разрешает всегда исход денег и накопление богатств.
Насчет взбесившейся лошади или пожара.
(Продает лакеям).
Отец высек его — разрыв: «Я вас не считаю своим отцом».
Продает лакеям — за это в общем презрении, но находит бумажник — уважение, которое и приобретается окончательно экзаменом,— он было поддается.
Но после этого история со срамом Кати и потом адский разгул с Albert’ом, злодейство и кощунство и донос о себе в убийстве с Куликовым — прямо в бездну. Монастырь.
Хотя деньги и страшно его устанавливают на известной твердой точке и решают все вопросы, но иногда точка колеблется (поэзия и много другого), и он не может найти выхода. Это-то состояние колебания и составляет роман.
Усиление воли, раны и сожигания — гордость его питают. Ко всему быть готовым хочет.
Деньги положил наживать честным путем. Колебание над бумажником.
NB. Так как многое его иногда трогает сердечно, то он в страшном припадке злости и гордости бросается в разгул. (ЭТО ГЛАВНОЕ).
Отчужденности помогало и то, что и все на него смотрели как на эксцентрика с насмешками или со страхом.
Пробитая голова (pantalons en haut), 1 болен. Потом Чермак оставил его. (Манго).
NB. Достиг, например, процессом мысли, что потому не надо нечестно, что, действуя и честно, он еще даже лучше наживет деньги, потому что богатым все льготы на всякое зло и без того даны.
Albert и он срывают звезду с венца и бегут удачно (подбил он), но когда Albert стал кощунствовать, он стал его бить. А потом сам провозгласил себя перед судом атеистом.
Мысли: что можно еще выше достигнуть власти, льстя, как фон Брин.
«Но нет,— думает он,— хочу достигнуть того же не льстя».
«Я сам бог» — и заставляет Катю себе поклоняться.
Бог знает что с ней делает. «Тогда полюблю, когда всё сделаешь».
В отклонениях фантазии мечты бесконечные, до ниспровержения бога и постановления себя на место его (Кулишов сильно влиял).
Задача, mémento. 1
1-й акт. Первое де<т>ство. Старик и старуха.
2-й) Семейство, Сушар, бегство и Куликов.
3) Чермак экзамен.
4) Деревня и Катя, разгул с Albert’ом.2
20 — дет<ство>,
20 — монаст<ырь>,
40 — до ссылки,
20 — ссылка и сатана,
40 — подвиги.
Гадливость к людям с самого первого детского сознания (из страстности гордой и владычествующей натуры). Из презрения же: «Возьму нахрапом, не стану унижаться до бринской лести и ловкости».
И это тоже от гадливости к людям и от презрения к ним с самых детских лет.
«О, если б я взял на себя роль такого льстеца, как Брин,— чего бы я не достиг!»
И начинает иногда рассуждать: «Не сделаться ли льстецом (об этом с Хроменькой советуется). Это тоже сила духа — выдержать себя льстецом. Но нет, не хочу, гадко — к тому же у меня будет оружие — деньги, так что они волей-неволей и хочешь не хочешь подойдут все ко мне и преклонятся».
С Куликовым силу духа выказывает. Тот его не режет, а отпускает, а беглого солдата, разбойника, зарезали вместе.3
Если б кто подслушал его мечты, то он бы, кажется, умер; но Хромоножке во всем открывается.
13 | ||
2 | ||
[27] | ||
12 | ||
3 | ||
5 | ||
______________ | ||
35 лет назад — родился в 1835 году. |
Что ни прочтет, то передает своеобразно Хроменькой.
«Пощечина есть величайшая обида». Кровью.
Первая организовавшаяся мечта и значение денег.
Хроменькая хранит тайну из всего, что он говорит ей, и странно — это делает она сама собою, без его приказания, деликатно поняв, так что он в большей части случаев и не напоминает ей о необходимости хранить тайну.
Хроменькая не соглашается быть атеисткой. Он ее за это не бьет.
Негодование ребенка на приезжающих гостей, на те откровенности и дерзости, которые они себе позволяют (Увар). «Как они смеют?» — думает ребенок.
Падение стариков.
Театр. «Сядь ко мне на колени».
Секут за гадливость.
Когда переходит с Хроменькой к Ал<ьфонски>м, говорит ей, чтоб об Гоголе и из нашего, о путешествиях, ничего.
Он ужасно много читал (Вальтер Скотт и проч.).
У Альфонск<ого> — не братья. Ему дают знать.
Представляется грубым, неразвитым и дураком.
С лакеями.
А<льфонска>я возбуждает мысль, чтоб не вместе с детьми.
У Сушара. Альф<онски>й сечет его. Оказывается, напрасно. А<льфонска>я выдумала, бегство. С Куликовым. Поймали.
Гость: позвать его. Экзаменует его. Мысли откровенные.
Гость удивляется.
Дом горит или что-нибудь — болезнь.
А<льфонски>й говорит речи.
У Чермака. Развитие, чтение, экзамен.
После экзамена Альфонск<ий> влюбляет. Альфонский допрашивает. За Хроменькую. С Катей. Нива. Семейные сцены.
Альфонский, его друг, пощечина.
В Москве, Lambert.
Не от себя ли рассказ?
Его поражает, что все эти люди (большие) совершенно верят в свою чепуху и гораздо глупее и ничтожнее, чем кажутся снаружи (один из ученых гостей падает, запивается и с цыганками в Марьиной роще).
Полоса неверия в бога. NB. Непременно о том, как действовало на него Евангелие. Согласен с Евангелием.
Главное покамест свое я и свои интересы. Философские же вопросы занимают его, насколько его касаются.
ПЕРВЫЕ СТРАНИЦЫ: 1) тон, 2) втиснуть мысли художественно и сжато.
NB. Тон (рассказ-житие — т. е. хоть и от автора, но сжато, не скупясь на изъяснения, но и представляя сценами. Тут надо гармонию). Сухость рассказа, иногда до «Жиль Блаза». На эффектных и сценических местах — как бы вовсе этим нечего дорожить.
Но и владычествующая идея жития чтоб видна была — т. е. хотя и не объяснять словами всю владычествующую идею и всегда оставлять ее в загадке, но чтоб читатель всегда видел, что идея эта благочестива, что житие — вещь до того важная, что стоило начинать даже с ребяческих лет. Тоже — подбором того, об чем пойдет рассказ, всех фактов как бы беспрерывно выставляется что-то и беспрерывно постановляется на вид и на пьедестал будущий человек.
Чтоб в каждой строчке было слышно: я знаю, что я пишу, и не напрасно пишу.
1) Поймали мышь.
Хроменькая.
Старики.
Няня, мытье, орден на шее — и на покой.
Анна и Василиса бежали.
Последнее причащение (итальянец из кармана деньги) — первая мысль.
Учитель (пьяный).
Первая исповедь: что у него там в ящичках и в чаше. Есть ли бог?
Черта обратить. 1
Битье Хроменькой.
Мертвый у забора. Кильян.
Василису продали.
Проценты и разговоры с гостем.
Чтения. О Суворове. Арабские сказки. Мечты. Умнов и Гоголь (Хроменькая смеется).
Старик и старуха всё больше и больше слабеют. Запирал их. Напился пьян. Украли вместе с мальчиком. Избил его. Драться с старшими мальчиками. Хроменькую бьет, чтоб дралась с мальчиками. Та и выскочила бы, но ее отколотили, и она плакала. Полный разврат. Дразнили барыню, их 1
Мечты о силе воли. Умнов (подглядывает голых, посягает на Хроменькую).
NB. Когда старики умерли — ему 11 лет, а Хроменькой десять.
Альфонский. Старик и старуха. Смерть. Он к Хроменькой речь, как держать себя.
Прежде того: дразнили барыню — напали, их затащили в дом высечь.
Жаловаться. Струсил. (Струсил сам, а мальчика избил).
Первое столкновение, бросился бить господина с орденом.
«Я никогда не струшу».
«Я выучусь не трусить».
Порезал себя для пробы.
Преподавание от мальчика <--->. («Thérèse-philosophe» — избил его за это, а книжку удержал у себя).
Начал собирать деньги.
Копить (сообщает Хроменькой).
Хроменькую взяли в дом А<льфонс>ких раньше. Тот, как пришел, сейчас ее допрашивает. (Наставление ей: об Гоголе не рассказывай и ничего из нашего).
1-я часть. Мальчик дикий, но ужасно много о себе думающий.
Главное нотабене: деньги он стал собирать с идеей неясной, но идея эта всё утверждалась и доказывалась ему дальнейшим ходом дела. Главнейший же толчок был — переселенье к Альфонскому.2
Об чем он говорит с Хроменькой? Обо всех своих мечтах. «Когда я буду большой». «Я женюсь не на тебе». Так что не надо говорить: он мечтал о том-то, но он шел к Хроменькой и говорил ей то-то.
Об том, чем он будет, и о деньгах. Бил ее за то, что не нарастали деньги.
О чтениях Карамзина, сказок и прочее ей говорил. По-французски и по-немецки учили молодая, старушка и проч. Ходили учиться к другим детям (там над ними смеялись).
Что Хроменькая не воспламенялась Карамзиным — он ее бил.
Всю Библию знал — ей говорил.
Всемирная история — из географии плохо.
(Мечты о путешествиях, Кук с Хроменькой).
Читали романы.
(NB. Он сильно развит и много кой-чего знает. Гоголя знает и Пушкина).
Встречается Умнов и доказывает ему, что больше его знает. Воротясь домой, он говорит Хроменькой, что Умнов дурак и ничего не знает, и прибил Хроменькую, а затем увивается за Умновым.
Никогда не нежничает с Хроменькой до самого того времени, как нес ее на руках.
Хроменькая: а я расскажу, как ты говорил, что будешь королем (или что-нибудь смешное),— режет ее за это.
«Сделайте это — обрежьте, я не желаю, чтоб вы учились с моими детьми».
Когда старички очень напивались и валялись, то Хроменькая над ними плакала. Он сначала ее бил, но потом перестал.
Зарезали гуся.
Библия. Иаков поклонился три раза. Сливает с Библией. Хроменькая смеется.
Привычка ее бить; не хотел поцеловать ее.
(NB. Хроменькая не замерзла. Ее нашли. Но она исчезла из дома Альфонских).
Беспрерывная мысль его, как стал себя помнить: чем я буду и как это всё сделаю.
Потом сомнение: одна ли власть всего стоит и нельзя ли быть рабом всех сильнее.
Стал упражнять силу воли.
Укусили страсти.
Lambert и он — полная картина разврата. Но Lambert упивается им и не находит ничего выше. Национальное легкомыслие.
А он входит в разврат хотя и с неотразимым желанием, но и со страхом. Пустота, грязь и нелепость разврата поражают его. Он бросает всё и после ужасных преступлений с горечью предает себя сам.
Лакей Осип — сначала взят в дом, тешит их рассказами, веселым характером. Засек А<льфонски>й брата Осипова, потом
взял Осипа и свез в рекрутское присутствие. Тотчас же Осип бежал (он же и Кулишов). Убили Орлова. Расстаются. Кулишов (Осип) отпустил его.
КАНВА РОМАНА. У великосветской жены А<льфонско>го (мачехи героя), еще когда она изнывала, засидевшись в девках, был жених (офицер или кто-то (учитель)). Но она вышла за Аль<фонс>кого. Недовольная и оскорбленная А<льфонски>м (била его любовницу по лицу), она завязала сношения с подвернувшимся прежним любовником. Мальчик видел, как она целовалась с ним. «Можете донести отцу» — и потом просила его не говорить. Мальчик смолчал; но А<льфонски>й знает, что сын знает, что у него рога и что у мачехи любовник. В деревне поднял шум за Хроменькую. Натешился над Катей. Мать за Катю вышла из себя. В городе с Lambert’ом — и т. д.
Тут NB, NB. (А<льфонско>го, задурившего в деревне, могли убить крестьяне, чему мальчик мог быть свидетелем, и 1
(Можно еще подсочинить о мачехе с любовником и в какой мере и степени мальчик ввязан в этот роман).
У А<льфонско>го есть благодетель — и именно первый враг, потому что благодетель. Все благодеяния его унижают его гордость. Тот же не может жить без роли благодетеля, но за вершок благодеяния требует на три сажени благодарности. Оба унижают себя, унижают друг друга и ненавидят друг друга до болезни.
Необычайная гордость мальчика делает то, что он не может ни жалеть, ни презирать этих людей. Он на них и негодовать очень не может. Не может ни отцу, ни матери симпатизировать. На экзамене он нечаянно отличился,— он хотел показаться идиотом. Он глубоко презирает себя за то, что не утерпел и отличился.
Опасная и чрезвычайная мысль, что он будущий человек необыкновенный, охватила им еще с детства. Он беспрерывно думает об этом. Ум, хитрость, образование — всё это он хочет приобресть как будущие средства к необыкновенности. Опять-таки деньги кажутся ему во всяком случае не лишними, везде пригодною силою, и он останавливается на них.
Науки кажутся ужасно трудны.
То опять кажется ему, что если он и не будет необыкновенным, а самый обыкновенный, то деньги дадут ему всё — т. е. власть и право презрения.
И наконец, он кается и мучается совестью в том, что ему так низко хочется быть необыкновенным. Впрочем, он сам не знает, чем он будет.
Чистый идеал свободного человека мелькает перед ним иногда; всё это в пансионе.
Подружился с Осипом, о хлыстах, вместе чуть не спят.
Умнов; знает наизусть Гоголя.
Монастырь. «Дай бог доброй ночи нам и всем диким зверям».
(NB. Хорошенько прочесть описания зверей: Гумбольдта, Бюффона, русских).
Науки — богослужение.
О первой любви и как он в монахи пошел (целомудрие).
Аникита идет к Чаадаеву усовещевать. Зовет Тихона, тот идет, спорит и потом прощения просит.
О букашках и о вселенской радости живой жизни: вдохновенные рассказы Тихона.
Дружба с мальчиком, который позволяет себе мучить Тихона выходками. (Бес в нем).
Узнал о «Thérèse-philosophe» Тихон.
Благословляет на падение и на восстание.
Ясные рассказы Тихона о жизни и земной радости. О семье, отце, матери, братьях. Чрезвычайно наивные, а потому трогательные рассказы Тихона о своих прегрешениях против домашних, относительно гордости, тщеславия, насмешек. («Так бы всё переделал это теперь»,— говорит Тихон). NB. Уж одно то трогательно, что он с мальчиком связался.
Рассказ Тихона о своей первой любви, о детях. Монахом жить ниже, надо иметь детей, и выше, когда призвание имеешь. «Thérèse-philosophe» смутила Тихона. «А я думал, что уже закалился». Пошел в послушание к мальчику; слушается его.
NB. (Высоко, сильно и трогательно).
Тихон говорит одной барыне, что она и России изменница и детям злодейка. Как они детских образов еще с детства лишаются. Их изучения, хоть и точные (Лев Толстой, Тургенев), как бы чуждую жизнь открывают. Один Пушкин настоящий русский.
Про Тихона у мальчика иногда низкие мысли: он так смешон, он так ничего не знает, он так слаб и беспомощен, ко мне лезет за
советами, но под конец он догадывается, что Тихон коренником крепок, как ребенок чист, мысли дурной иметь не может, смущаться не может и потому все поступки его ясные и прекрасные.
Тихон. О смирении (как могуче смирение). Всё о смирении и о свободной воле.
О прощении непростимого преступника (что это мучение всего мучит сильнее).
После монастыря и Тихона Великий грешник с тем и выходит вновь на свет, чтоб быть величайшим из людей. Он уверен, что он будет величайшим из людей. Он так и ведет себя: он гордейший из всех гордецов и с величайшею надменностию относится к людям. При этом неопределенность формы будущего величия, что совершенно совпадает с молодостью. Но он (и это главное) через Тихона овладел мыслью (убеждением): что, чтоб победить весь мир, надо победить только себя. Победи себя и победишь мир. Карьера не избрана, но и некогда: он глубоко начинает глядеть за собою. Но рядом с тем и противоречия: 1) золото (накопление) (семейство на руках), накопление внушил Ростовщик, человек ужасный, антитез Тихону; 2) образование (Конт. Атеизм. Товарищи). Образование мучит его, и идеи, и философия, но он овладевает тем, в чем главное дело. Вдруг юношество и разврат. Подвиг и страшные злодейства. Самоотвержение. Безумная гордость. От гордости идет в схимники и в странники. Путешествие по России. (Роман, любовь, жажда смирения) и проч., и т. д., и т. д.
Падание и восставание.
NB. (Канва богатая).
Человек необычайный — но что же он сделал и совершил.
Черты. От гордости и от безмерной надменности к людям он становится до всех кроток и милостив — именно потому, что уже безмерно выше всех.
NB) Застрелиться хотел (подкинули младенца).
Кончает воспитательным домом у себя и Гасом становится. Всё яснеет.
Умирает, признаваясь в преступлении.
16/28 февраля <18>70.