СИМОН БЕРНШТЕЙН

Со ступеньки
            на ступеньку
И с уступа
          на уступ
Я уступчив.
           Что ж, частенько
Неуступчив тот,
               кто туп.

Кого-то еще трогают
Дождливые слова
А я уже их пробую
На сырость, как дрова

Стонут чайки над водами.
Мы плывем пароходами.
Над водой чайки стонут.
Горизонт полусогнут.

Чайки стонут над нами.
Море ходит волнами.
Громыхаем мы чайниками
И любуемся чайками.

Я нашу холмистую улицу,
Зеленую, очень люблю:
На велосипедах сутулятся
Мальчишки, крича «Ай-люлю!»

Собаки с веселым лаем
За велосипедами бегают вслед:
«Мальчишек за штаны хватаем!
Норовим укусить велосипед!»

Детишки в колясочках важные,
Девчонки, играющие в «класс»,
Высокие змеи бумажные,
Почти исчезнувшие с глаз.

На открытом окне девушка
С книгой открытой сидит,
На скамье у парадного дедушка
Не дремлет, а просто спит.

По радио со двора фабричного
Порывами, то тихо, то слышней,
Доносится то рондо скрипичное,
То «Танец четырёх лебедей».

Под деревьями пары целуются
Вечерами, когда темно...
Я нашу зелёную улицу
Люблю уже давно!

Мне нравятся девчонки эти,
Которые уже не дети,
Но и не взрослые еще,
Их полукруглое плечо,
Полуоткрытый детский рот
И частый в чувствах поворот.

Заплетала косу
Девушка в окне.
Бросил папиросу,
Подошел к стене

Дома, что напротив,
Насмотреться всласть.
Так, без «за» и «против»
Возникает страсть,

Возникает жажда
Тела и души.
Это знает каждый,
Кто любить спешил.

Каждый мужчина хочет
Оставить в истории след.
Каждая женщина хочет,
Чтоб ей посмотрели вслед.

Хорошая скамеечка
для времяпровождения
в твоем саду загадочном,
задумчивом, таинственном,
загадочно, задумчиво,
таинственно стоит.

О, милая,
Могила я.

Солнце катится в зенит,
И кузнечик так звенит,
Что невольно клонит в сон
Этот бесконечный звон.

Боюсь, тихи
Мои стихи
И пахнут розой...
Как ахну прозой!

Всю страну облетело фото:
На какой-то кобыле кто-то.
А потом это фото забыли:
Мало ль кто на какой-то кобыле!

Выступают акробаты,
Акробатская семья:
Акробатя,
Акробратья,
Акромать
И акро — я!

Чтобы развиться,
Надо резвиться.

Дарья — за богатырской спиной,
Марья — за монастырской стеной.

Хотел бы с вами встретиться
При свете полумесяца,
В его неверном свете
Забыть про все на свете.

— Будь моей! —
Сказал он ей.
— Буду я
Всегда твоя!

Хоть ты трепло,
Врешь за троих,
Но мне тепло
От слов твоих.

Я гощу
У тех,
В ком ищу
Утех.

Она дымила броско
Дешевой папироской
И отстранялась ловко
Надушенной головкой.

Идет, играет бедрами,
Довольная собой.
Идет, играет ведрами —
Они полны водой.

А я стою, как дурочка,
Раскрывши немо рот.
Она — петух, я — курочка,
А не наоборот.

Раз очарование проходит,
Разочарование приходит.

Одумайся, дурак!

Салатик,
Компотик,
Халатик,
Животик.

Как жаль,
Что шаль,
Что рожь,
Что ложь.

В этом мире мы вдвоем —
Я и этот водоем.

Гад ползучий —
Невезучий.
Видит — птица:
Очень злится.

Подлой жизни повесть
Выглядит короткой:
Заедает совесть —
Запивает водкой.

Хорошо в подлунном мире:
Кровь людей сосут вампиры,
Деньги в сейф кладут банкиры,
Палачей стучат секиры,
Льются звуки томной лиры.

Что такое горе,
Знают только люди,
У которых больше
Ничего не будет.

Преображенья в прах
Предотвратить не в силах,
Гробовщики — в гробах,
Могильщики — в могилах.

Пел,
Слеп,
Дел
След.

Страшно додумывать все до конца.
Лучше ходить без венца мудреца.

На берегу одежду
         оставил кто-то.
Я берегу надежду
         что он вернется.