Виктор Голявкин

Мой отец пил водку, повторяя при этом, что дело не в этом, почувствовав себя бодро, он лихорадочно искал гвоздь, чтобы вбить его основательно в стенку, в стул или в дверь для пользы хозяйства в доме. Он мог с одного удара всадить гвоздь куда угодно. На этот раз он притащил в дом огромный гвоздь и пошатываясь прикидывал, глядя вокруг, где бы его пристроить. Этот гвоздь был в полметра длиной — такого гвоздя я в жизни не видел!

Отец стоял посреди комнаты с молотком в руке и гвоздем в руках, повторяя сквозь зубы, что дело не в этом, в ответ на наши расспросы, куда он собирается его вбить. Он долго стоял так, насупив брови, пока мудрая мысль не пришла ему в голову. Он вдруг просиял, взял гвоздь в руки, попросил со стола снять скатерть и великолепным ударом загнал часть гвоздя в середину стола. Он имел в виду укрепить центральную ножку, которую он прибавил год назад. Он уверял тогда, что стол шатался, хотя никто этого не замечал. Эта пятая ножка в столе была так же нужна, как шестая, но отец укреплял хозяйство, и никто не посмел с ним спорить. Итак, четверть гвоздя вошла в стол моментально, но дальше, как отец ни старался, гвоздь продолжал упорствовать. Сколько отец ни бил по гвоздю, он так же торчал посреди стола, приводя всех в уныние и досаду. Отец разделся, остался в одних трусах, натянул на голову мамин чулок, чтобы волосы не мешали ему работать, и опять принялся колотить по гвоздю, но тщетно. Отец вытер пот, оглядел меня, мать, бабушку, и сказал:

— Я устал.

— Так что же делать? — спросила мама.

— Нужно вбить этот гвоздь, — оказал отец.

— И я так думаю...

— Но дело не в этом.

— Тогда его лучше вытащить.

— Его лучше вытащить, — согласился отец.

Я принес клещи, отец тянул гвоздь клещами, но гвоздь остался в столе. Тогда я стал тащить этот гвоздь, но только больше согнул его.

— Теперь на стол нельзя надеть скатерть, — промолвила мама.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказал отец.

Он сидел и думал, а мы смотрели на него и на гвоздь в столе.

Наконец отец встал и объявил, чтобы я принес напильник. Я пошел за напильником, но не нашел его и вернулся ни с чем.

— Безобразие, — сказал отец, — в доме нет напильника.

В это время к нам позвонили, я побежал открыть дверь. Пришла семья Дариков. В дверь с шумом ворвались семь братьев дошкольного возраста. Семь братьев стали носиться по комнате, опрокинули стулья, разбили вазу, сдули с рояля все статуэтки, разбили стекло в уборной, повыдирали с корнями цветы из горшков, сбросили абажур с балкона, вывинтили краник от газовой плиты и в два счета вытащили гвоздь, который вбил отец. Когда удалось собрать братьев в кучу, .загнать их в угол и успокоить, мать с радостью объявила всем: «Теперь я могу одеть скатерть на стол».

— Но дело не в этом, — сказал отец.